Артем: а я по квартире хожу в домашней одежде. Ну да, особо без конфетно-букетного периода, все получилось довольно быстро. Мне к тому времени уже 25 было. Я понимал, что если найду своего человека, то надо немного пожить вместе и сразу рожать детей. Да, либо разбегаться, либо детей. Катя это понимала, и она хотела того же.

– С предложением ты тоже тянуть не стал?

Артем: Да, предложение сделал дома. Я вырезал из картона буквы: "ты будешь моей женой?" И вложил их в фотоальбом, который подарил Кате. У меня от отца, наверное, есть такое – что-то написать, придумать самому.

Катя: Он и сейчас любит оставлять мне записочки, чтобы я сама нашла подарок.

– Помнишь тот момент, когда узнал, что стал отцом?

– Я тогда на базе был, спал. Обрадовался, конечно. Но когда Платон родился, я был как-то спокойнее – наверное, еще не понимал тогда, что произошло. Я только через год осознал, что я отец, у меня ребенок – это большая ответственность. Вот когда второй сын родился, у меня была уже большая осознанная радость – я понимал, что такое быть отцом, мне хотелось этого малыша.

– Как Платон отнесся к появлению младшего брата Артема?

Артем: Тяжело. Ему 4 года, и до этого он рос в атмосфере всеобщей любви – родителей, бабушек и других родственников. Тут появляется еще кто-то, и он чувствует, что внимание переключается на другого человека – его все тискают, целуют. Причем Платон – ребенок с характером.

Катя: Каждый вечер он заводит разговор: зачем вы меня рожали, вот у вас есть Темочка, любите своего Темочку… Причем первое время Платон не понимал, что происходит, он ложился и говорил: "Ой, мам, мне так грустно. Ты к Теме подходишь, говоришь "тсс", почему ты со мной так не делаешь?"

Артем: Наша задача сейчас – правильно распределять внимание между детьми. Я вспоминаю, как меня воспитывали – где-то пряник, где-то кнут. Но у меня нет столько времени на сыновей, сколько хотелось бы. Стараюсь быть строгим, но справедливым отцом, хотя, мне кажется, мой папа был строже.

– Катя, вы ходите с Платоном на папины матчи?

– Да. Платона, правда, пока больше болельщики интересуют, чем папа, он еще не понимает всего. Когда по телевизору смотрит, то узнает отца, а на стадионе для него слишком много футболистов на

– Очень не люблю. У меня для этого отец есть. Он смотрит все повторы по несколько раз и говорит мне: вот обрати внимание на этот момент. Бывает, я и сам смотрю, когда плохо сыграл, чтобы сделать анализ ошибок. Я как-то стесняюсь смотреть на себя по телевизору. Кто-то там бегает, орет – в общем, не нравлюсь я себе на видео.

– Катя, как Артем переживает неудачи в игре? Что помогает ему справиться с негативными эмоциями?

– Я знаю, что если была плохая игра, то к нему лучше не подходить. Он может всю ночь ходить по квартире, пить на кухне чай или кофе – лучше его не трогать, потому что тогда все эти эмоции будут на мне. Поэтому он приходит после матча, мы ужинаем и идем с детьми спать, а он сидит сам в своих мыслях. Артем с папой после игр общается, он для него психолог.

– В разговоре вы уже не раз упомянули папу Артема…

– Мне уже 30 - я сформировался как личность, как человек со своим мировоззрением, отношением к жизни. Я считаю, что в этом большая заслуга моих родителей. Отец в детстве водил меня на все кружки, приобщал к спорту и, самое главное, всегда был рядом, говорил какие-то правильные вещи. Если он в компании друзей где-то отдыхал, то брал меня с собой. И пусть я в основном безучастно там сидел, но я видел его отношение к людям, это все оседало у меня в голове. Когда я из-за травм чуть не закончил с футболом, он дал мне право выбора, не давил на меня, в нем не играли амбиции, что его сын должен какие-то там награды завоевывать. Главное, чтобы я был здоровым и счастливым. Конечно, я всегда прислушиваюсь к его мнению.

• – Катя, ты работала и до, и после рождения Платона, сейчас открыла дизайн-студию. Как Артем к этому относится? В среде футболистов не так много тех, кто одобряет активную деятельность жен.

  Катя: Когда мы познакомились, я была начальником розничного отдела в дизайн-студии, которая занималась фресками. Я могла ночью встать и уехать на производство. Мы так и жили первое время: я с утра просыпаюсь и иду на работу, а Артем еще спит. Вечером прихожу, мы вместе, но потом мне надо куда-то ехать. Он был не очень доволен такой работой, начал мне предлагать что-то более спокойное найти, тем более мы планировали ребенка.

  Артем: У нее был такой график, что неделю она работает, а я дома во второй половине дня, потом в субботу и воскресенье у нее выходные, а я на играх. Вечером в одиннадцать часов мне хочется полежать, кино посмотреть, пообниматься как нормальные молодые люди, а тут звонит ее начальник - меня это раздражало. Мы тогда ремонт в квартире делали, и я ей сказал: "Давай уходи, займешься пока ремонтом, а там посмотрим".

  Катя: Я родила, год посидела дома с ребенком и поняла, что больше не могу, я деградирую. Мы со знакомой открыли магазин одежды, но он недолго просуществовал, потому что я забеременела вторым.

  Артем: Катя сама по себе не домосед. Есть девушки, которые сидят дома, варят кашу. Это неплохо, просто все разные. Катя тоже все делает по дому, но у нее есть свои какие-то идеи, амбиции, мысли. Если я буду ей запрещать работать, то это на мне будет сказываться, ей же надо куда-то выплескивать свою энергию.