На протяжении 15 лет Геннадий Олегович Логофет выступал за красно-белых и провел в составе команды 417 матчей, забил 35 мячей.

Со "Спартаком" Логофет дважды становился чемпионом СССР (1962 и 1969) и трижды обладателем Кубка СССР (1963, 1965, 1971). В составе сборной СССР он принимал участие в Чемпионате Европы 1968 года и Чемпионате мира 1970 года.

После завершения игровой карьеры Логофет работал тренером в молодежной, второй и главной сборных СССР, "Таврии", "Шардже" (ОАЭ), и в московском "Спартаке".

Умер 5 декабря 2011 года в Москве. 8 декабря 2011 года был похоронен на Донском кладбище.

Помним...

Геннадий Олегович по части баек - настоящий ас. И про Константина Ивановича Бескова все-все тебе расскажет. И про Николая Петровича Старостина. И про Никиту Павловича Симоняна. Да про кого угодно! Оговорившись, разумеется: а вот это и вот это, дескать, лучше не пиши ... А футболистом Логофет каким был! И чемпионом Союза дважды становился, и кубок трижды завоевывал, и в сборной играл, а уж сколько раз в список "33 лучших футболистов Союза" попадал!

- Геннадии Олегович, а мне вот что интересно: в те былинные уже шестидесятые-семидесятые всем футболистам платили одинаково?

- В "Спартаке" и ставки у всех были одинаковые, и премии - даже для того, кто за пять минут до конца матча на замену вышел. 80 рублей - премиальные за победу. При ставке в 160. Потом уже до 180 повысили. Когда заканчивал, тарифы еще раз подняли. Зарплату - до 250 (а игроку сборной - вообще до 300). Победа стала стоить 150. На руки, за вычетом налогов, 135 получали.

- Суточные, я читал, тогда в сборной были 3 доллара...

- Верно. В 70-м нам после чемпионата мира как раз по 3 доллара за 40 дней начислили. В сумме - 120. Ни за победы, ни за выход из группы ни копейки не дали... Не выполнили условие: показать результат не хуже, чем на предыдущем первенстве (хотя бы четвертое место занять). Уругваю проиграли - 0:1. Вот если бы прошли, заплатили б тогда и за победы на самом чемпионате, и даже за товарищеские игры. А так все - в кассу спорткомитета, в доход государству...

- А сколько обещали-то за полуфинал?

- Так-так-так, это сколько уже прошло - почти 30 лет... Помню, что о-чень много.

- Много?! 

- По тем временам - много. Кажется, две тысячи долларов - представляете, что это такое тогда было? Вот примерно такая сумма нам и светила... Впрочем, что это все о "бабках" - мы же тогда не только за деньги рубились, но и за престиж! Если в сборную, скажем, попал - ты уже знаешь: на твоей позиции лучше тебя в стране никто не играет. Значит, или Первый номер в Советском Союзе, или второй.

- Ну а команды с кошельком потолще неужто сманить не пытались?

- Меня очень активно приглашали в Донецк, когда тренером в "Спартаке" был Гуляев. В 66-м. Я отыграл уже пять лет в "Спартаке", но после того сезона заявил: "Я с этим тренером работать не буду. В любую команду пойду, если он останется". Кстати, вот так, не сговариваясь, девять человек из основного состава написали заявления. Ну и прослышал об этом "Шахтер" донецкий. Каждый вечер мне звонили. "Ну как? Определился?" Говорю: "Я вам сразу скажу: если тренера этого снимают - остаюсь в "Спартаке"..." Мне из трубки: "Да ты что! С ума сошел?! Мы тебя на шахту устроим, на зарплату Героя Соцтруда. А хочешь - на две шахты сразу, на самые лучшие. А ты туда приходить будешь только в ведомости расписываться. (Ну а тогда-то шахтеры много получали.) Квартиру тебе Министерство угольной промышленности даст шикарную. В Москве! Только давай в "Шахтер" переходи..." Отвечаю: "Не надо мне денег. Не то чтобы они меня не волнуют - но это не главное... Я все-таки спартаковец! Уберут тренера - тогда я к вам не поеду". И не поехал...

- Несмотря на то, что в Москве меньше платили.

- В три-четыре раза меньше. Особенно если сравнивать с такими городами, как Баку, Ташкент, Ереван, Тбилиси... Киев - тут вообще разговаривать нечего. Или "Днепр" тот же. Там страшные суммы получали! Но они-то за границу один раз в год выбирались, а "Спартак" - пять-шесть. А если тебя еще и в сборную берут - это ты уже получаешь больше, чем они. Правда, для этого надо было там что-то купить, а здесь потом продать. Ну как у челноков нынешних ...

- Сейчас это - законный бизнес. А раньше со всеми этими делами можно было на хорошенькие неприятности нарваться.

- Помню, один из наших футболистов где-то у Красных ворот договорился с кем-то два шарфа мохеровых передать. И в этот момент его хватают. Дела никакого не завели, конечно. Так, пожурили да отпустили. Но сам факт задержания - неприятно.

- А были случаи, когда футболисты на таможне попадались?

- Да, в 71-м классический случай был. Когда из Франции приехали ... Там получилось как: нас в одной гостинице поселили с танцорами-моисеевцами. Причем гостиница была шикарная, в центре города. Мы уезжали на тренировку примерно в 11 утра. И они в это же время приблизительно - на репетицию. Стоят Симонян и Моисеев. И такая картина: они говорят-говорят - да вдруг как расхохочутся. Заходит наш тренер в автобус. Мы спрашиваем: "Никита Палыч, расскажите, как он вас рассмешил?" Он рассказывает: "Да понимаете, я ему говорю: "Игорь Александрович, какие же у вас артисты! Как у них мастерство отточено! А мои же... Ничего у них по большей части не получается. Иногда недорабатывают. Иногда сачкуют..." А в ответ: "Да вы что, Никита Палыч! А я как раз футболистов ваших ставлю в пример. Говорю, они вот в такую погоду (а был ноябрь или декабрь) сейчас пойдут тренироваться, возиться в грязи, в слякоти. А посмотрите, как они бьются! Как работают! Не то, что вы - беременные коровы, в зале не можете два движения выполнить..."

Ну так вот. Они там к моменту нашего приезда жили уже два месяца. Быстренько с нашими ребятами перезнакомились. И говорят: мы нашли фабрику одну, с которой мохер отпускают - по франку моток. Мама дорогая! Значит, считаем: на доллар - пять мотков. Здесь этот мохер - по пятнадцать рублей стоил. Стало быть, на каждый потраченный доллар получается по семьдесят пять рублей! Рокфеллер бы с ума сошел от такой прибыли...

Ну и наши ребята на мохер накинулись. Набрали по полной программе. Рекордсмен один был - двенадцать или тринадцать килограммов взял. Еще кто-то - девять. По пять, по шесть брали... А разрешалось-то провозить - только два. И вот на таможне нас (я, правда, ничего не вез, нам с Киселевым никто про мохер и не сказал) стали проверять. Первый раз в жизни.

- По наводке?

- Ну конечно. Позже, когда мы встречались с ребятами-моисеевцами, они сказали: у нас-де только официальных стукачей пятеро было - представителей КГБ. А еще сколько скрытых (учтите, там 120 или 140 человек в ансамбле). Сколько сочувствующих... Просто учету не поддается! Конечно, на вас стуканули, что вы столько набрали.

- И что в результате?

- По два килограмма каждому оставили - остальное конфисковали. А ведь некоторые по дороге уже было размечтались: "Мебель куплю, может, еще и на машину останется..." Потом, конечно, было комсомольское собрание...

- А вы, случаем, не завидуете сегодняшним футболистам, которые успевают за карьеру неплохую копейку заковать - и безо всякого челноченья?

- Нет, не завидую. Наоборот, радуюсь за них. Просто так я воспитан: если человек зарабатывает приличные деньги - порадуйся за него. Дай Бог, пусть еще больше зарабатывает... Так давно должно было быть. Можешь писать, можешь нет, но я своим близким говорю: "Советская власть нас, футболистов того времени, просто ограбила". Ибо они использовали нашу молодость, наше мастерство, наше здоровье - и не оплачивали это так, как во всем мире.

Мне лично тогда уже хотелось быть профессионалом - никто, правда, и не думал, чтобы за границу поехать играть... Была даже такая ситуация. В 63-м меня берет в сборную Бесков. И как раз игра с Италией у нас. Та знаменитая - 2:0. Здесь, в Москве, выиграли... Перед матчем приезжает на базу тогдашний председатель спорткомитета Машин Юрий Дмитриевич. Дежурная накачка... (Это он, правда, еще за день до игры приехал. В основном любили прямо в день игры нагрянуть, на установке посидеть. А тот хоть сообразил, накануне пожаловал.) "Ну, ребята, давайте!" - обычные слова. По-доброму все, по-хорошему... А потом говорит: "Вопросы есть?" Сидят Яшин, Иванов, Понедельник, Воронин - у них нет вопросов. А я ж молодой, мне все по фигу... Говорю: "У меня вопрос. Вот завтра мы выйдем на поле против лучших профессионалов. А когда у нас будет профессиональный футбол?" Он так сурово на меня посмотрел: "Пока я председатель спорткомитета, об этом даже и думать забудьте". Ну и все - забыли.

- Эти накачки хоть когда-нибудь помогали?

- Им-то помогали. Выигрываем - он рапортует наверх: "Вот видите, что значит - я съездил в команду". Проиграли - "Ну что ж, я был у них, я все сказал, это они плохие..."

- Что, совсем никакого проку от них не было?

- Из жизни пример. Играем с "Динамо". 65-й, кажется, год. А у Рейнгольда квартиры нет. Обещают все, тянут: "Да, да, сейчас..." И к нам приехал председатель "Спартака" Горьков. Мы к нему с вопросом сразу насчет квартиры. Он в ответ: "Вот "Динамо" обыгрываете - квартира будет". Обыгрываем. На следующий день после баньки подходим: "Ну как, Виктор Александрович?" - "Все! Я сказал - значит, будет. Идите тренируйтесь. Завтра все решим". На следующий день потренировались, приезжаем к нему. И пожалуйста - смотровые ордера. Вот как, помогали такие накачки?.. Другое дело - первый-то смотровой все одно давали у черта на рогах. Ясно, что откажешься. А второй - жди еще. Но не обманывали, нет, рано или поздно давали...

- А вот конфликты с тренерами - ну, как с Гуляевым у вас часто бывали?

- У меня принцип в жизни: лучше с умным потерять, чем с дураком найти. До сих пор его придерживаюсь... Когда был Никита Палыч Симонян на моем 55-летии, он сказал: Геш, сколько мы с тобой знакомы, сколько ты играл у меня - можешь припомнить конфликт какой-нибудь?" - "Нет". - "Вот и я не могу". Нет, он мне, конечно, вставлял, требовал... Но это понятно. Он же тренер: "Вот это неправильно. Вот это не делай. А вот это делай..."

А закончил я в 74-м из-за Гуляева. Он меня достал все-таки - когда потом пришел еще на три года... Представляешь, в 30 лет - в запас посадил. Даже тренироваться с основным составом не давал. Месяц не тренировался. И вот играем с "Динамо" - 30 апреля в Лужниках. 0:0. И так мне "Спартак" стало жалко... После матча иду, а меня ребята знакомые зовут: "Три дня праздника, ты закончил - поехали с нами. На родину Есенина. Шашлыки, пиво..." А я захожу в раздевалку: "Николай Петрович, все, я приступаю к тренировкам. Дней через двадцать меня можно будет ставить. Ну проверите, конечно, сначала..." И числа 25-го я уже играл. В итоге второе место в том сезоне заняли. А я вошел в "33 лучших". Но... Начинается новый сезон - опять то же самое. Ни слова не говоря - в запас. Ну как можно второго человека в стране на своей позиции так задвигать? Ты хоть подойди скажи: "Ты свое отыграл, парень. Все-таки 33-й год пошел. Спасибо..." Или - наоборот: "Поддерживай форму. Игр пять-шесть сыграешь, когда вот такая петля будет..." Нет - он молчок. И тогда я решил уйти.

- За что ж вас товарищ Гуляев так невзлюбил?

- Ха, сейчас могу рассказать один эпизод. В 66-м году еще мы проиграли на Кубок кубков "Рапиду". В Москве - 0:0 сыграли, там - 0:1... А моментов у нас - тьма! Один забей, и все - доехали! И на последних минутах выскакиваю один на один - тогда я хавбека играл. Хлоп - мячик по штанге чиркнул и ушел выше ворот... С лета, правда, бил - не простой был удар. Но до рамы всего метров семь оставалось, думал: все, сейчас кладу... И вот едем в поезде домой. Комментатор Владислав Семенов меня спрашивает: "Ну ладно, Янкин три не забил - не такой уж большой мастер. Ну ладно - тот... Но ты-то как из такой позиции промахнулся?" А я в шутку: "Вот, допустим, я забил - мы проходим дальше. Значит, тренер у нас прежний остается. А так сейчас его снимут - мы ведь не выполнили задачу..." А он вдруг начинает мне подмигивать: дверь-то в купе открыта. И в коридоре, Гуляев стоит. Представляешь?!

Вот тогда я как раз в "Шахтер" собрался. Его вызывают из отпуска: "Как же так? Что у вас за команда? Девять человек написали заявления, не сговариваясь..." Причем никакой групповщиной у нас и вправду не пахло - я и перезванивался из тех, кто уходить собирался, только с Рыжим (Рейнгольдом), ему в Одессе тоже бабки сумасшедшие предлагали. А тренер наш, значит, отвечает: "А что? Хотят - пусть уходят. Других наберем. Эти мне мешали (мы четвертое место заняли). А если их убрать - в тройке будем, я вам гарантирую". На что руководитель спартаковский ему и заявляет: "По-моему, лучше одного тренера поменять, чем девять игроков основного состава".

- Вы сами тренером стали в 78-м. Работали сначала со второй сборной Союза. Успехи были?

- Я хвастать не хочу. Просто назову тех, кто у меня играл: Дасаев, Сулаквелидзе, Чивадзе, Шавло, Романцев, Черенков, Газзаев, Тарханов, Якубик ...

- Сулаквелидзе с Чивадзе, я слышал, вы первый вместе поставили? 

- Да, и Симоняну, который тогда с первой сборной работал, их пытался порекомендовать. У него-то играли Пригода и Жуликов. А он с помощниками со своими посоветовался - и отвечает: "Да нет, они еще молодые, психика неустойчивая..."

- Рассказать байку? Январь 79-го года. Приезжаем со второй сборной в Америку. Был и Сулаквелидзе - я его еще из Кутаиси взял. И вот даю установку. Нам первая игра предстояла - против сборной Мексики национальной. Я и говорю: "Ребят, все-таки через океан летели, 120 долларов то не помешают вам?" Ну и пожелал успеха, ушел... А игроки, как правило, потом еще раз собираются. Сами. Договаривать то, что тренер им недоговорил: "Я вот здесь так буду действовать, а я здесь так..." И вдруг смотрят - Сулаквелидзе сидит на кресле и пальцы загибает. Они ему: "Ты что делаешь, Сула?" - "Ну как... 120 долларов. Нас - 26 человек. Сколько будет?" Они: "Ты что, дурак? Каждому - 120. Каждому!" А он как подпрыгнет да как завопит: "Аух!..."

- А у Бескова-то вы как потом оказались?

- Там так вышло. У меня 10 декабря сын родился. И вот 3 января уже 80-го года. Захожу на работу в спорткомитет. И вижу, идет директор высшей школы тренеров Варюшин Вячеслав Васильевич, а с ним мужик какой-то с депутатским значком. "Здорово-здорово, Геш, а мы к тебе... Познакомься, это первый секретарь Ивановского обкома партии. Я тебя рекомендую на должность тренера..." - "Слав, ну какой там тренер! У меня сын грудной. Я никуда не поеду из Москвы..." - "Уй, жалко, условия хорошие, подняли бы..." - "Да нет, никак не могу!"

И сижу, на письма трудящихся отвечаю. Вдруг в полпятого звонок. Дед - Старостин. "Геннадий, мы тут с Константин Иванычем (Константин Ивановым, как он говорил) посоветовались: олимпийская-то сборная на базе "Спартака" - и решили тебя взять помощником. Ты как?" У меня настроение уже совсем другое: "И думать нечего. Я же ваш, спартаковец. Так что - с удовольствием!" - "Машина есть?" - "Есть". - "Садись, в Новогорск езжай. Там он проводит сбор селекционный. Поговори с ним..." Приезжаю. Бесков и говорит: "Я тебя знаю. Как футболиста. Но как работника не знаю. Поэтому я тебя беру на два сбора с испытательным сроком. Не подойдешь - извини..."

- "Понятно, Константин Иваныч, какой разговор!" Короче, два сбора прошли - и еще два с половиной года, пока его не сняли, я с ним работал, На мне в основном организационная работа была - чтоб у него голова не болела за это. Каждый вечер докладывал ему.

- Я слышал, тяжело у Бескова в подчинении?

- Почему тяжело? Человек он очень требовательный (а так и должно быть), очень порядочный, а уж специалист - это и говорить не надо... За два с половиной года лишь один раз меня обругал. Опять же из-за Сулаквелидзе. Идет тот самый первый сбор - в январе 80-го. Мы садимся с ним подводить итоги. Что делать с крайними защитниками? Ну не тот уровень. Самые слабые позиции... "Константин Иванович, - говорю, - У меня во второй сборной играл один. Вот вы его на первую тренировку вызовете, влюбитесь - и он у вас будет постоянно играть". - "Как фамилия?" - "Сулаквелидзе". - "Что ж ты мне раньше-то не сказал?" - "Ну как я могу вам советовать? Великому тренеру! Вы набрали людей - и вдруг я, неделю с вами проработав, скажу: "Кого вы набрали?". Вот вы меня спросили - я сказал". И тут-то он меня и отчитал: "Ты не молчать должен был - а тревогу бить, мне подсказывать!"

А в итоге так все и получилось. Со следующего сбора Сулаквелидзе стал в команде незаменимым. А у нас с Константином Ивановичем до сих пор замечательные отношения...

- А как вас за границу-то занесло?

- В Эмираты? Это было в 92-м году. Лобановский работал там со сборной, а Юрий Морозов - в одном клубе. И ему потребовался помощник с английским ... Вот я и переводил. И параллельно как второй тренер трудился.

- И как с арабами работалось? Несладко?

- Очень тяжело было. Во-первых, футбол там непрофессиональный. На тренировку приходило по пять-шесть человек. А победы от тебя требуют. Мы даже письма писали президенту - завалили просто: "Обяжите игроков ходить на тренировки! Дайте адреса, сами будем их по домам забирать!" И до чего же там люди на результате помешаны... Выиграли: все эти шейхи обнимают-целуются, поздравляют, руки жмут. Проиграли: ты стоишь, а они проходят мимо, морды воротят. Ни полслова...

- Потом вы в "Таврии" еще поработали. Давайте уж на прощание какую-нибудь крымскую байку, Геннадий Олегович!

- Один футболист ко мне как-то подходит: "Базу дайте под свадьбу..." А сезон только начинается - представляешь? Какая тут свадьба?! Я опешил: "Давай, когда перерыв будет - вот тогда и сыграем". Тот подумал-подумал - согласился... А другой перед тренировкой приходит давление мерить. С виду вроде все нормально, запашка нет. А давление - страшное. Под 180. День, второй... Интересуюсь: "Что с тобой?" - "Да ничего, все у меня нормально..." - "Ну смотри, если завтра будет столько же - я пересмотрю для тебя нагрузки!" На следующий день - опять высокое давление. "Может, ты пьешь?" - спрашиваю. "Нет-нет-нет, что вы!" - и глаза такие честные-честные. Ну, говорю, все работают в общей группе, а ты остаешься. Скоростно-силовой как дал ему... Потом в душ захожу - а там перегородочки, меня не видно - и слышу, он говорит другу: "Ну Олегыч дал! Ну чтоб я еще хоть грамм выпил!" На следующий день приходит - что ты думаешь? - нормальное давление ...

Алексей ЛЕБЕДЕВ. "Московский Комсомолец", 23.05.1999

оставлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи!