ДМИТРИЙ НАЗАРОВ. Народный артист однажды произнес в канун лучшего праздника на земле: «А в 12 ночи высунуться в окно и от переполняющих чувств бестолково и бессмысленно закричать «ур-р-ра!». Вот уже три года после Евро-2008 мы мечтаем так же кричать после игр нашей футбольной сборной.

Но вместо «ура» – краска стыда за поражения от Бельгии и Ирана.

Вместо «ура» – армяне с настроем «на двести» против наших «на сто».

И – сомнительный подвиг – «девяностой команде мира мы не проиграли»…

…Назаров вошел в гримерку. Настежь распахнул форточку. Закурил.

Вешалка. Стулья. Зеркало. В зеркале напротив сидел артист Назаров – ему через час выходить на сцену Зала Чайковского. В первоапрельской программе «Музыканты шутят». С песней про зайцев.

А на стуле напротив сидел артист Назаров – тот, который умеет «протянуть руку сквозь экран или рампу и пошевелить душу». Этому было не до шуток.

Назаров говорил. Спрашивать – значило мешать. Это был монолог одного актера. Временами хотелось смеяться. Временами… Глаза слезились от сигаретного дыма вперемешку с его словами.

Я недавно вспоминал, когда же испытал от нашей сборной первое разочарование. Был 2002 год. Чемпионат мира в Японии и Корее. Третий матч в группе, с Бельгией. У меня было ощущение – за всю команду играет один Сычев. И зовет их, и тянет, и забил уже второй гол, и осталось немножко. А всем как-то было уже все равно – скорей бы в Москву. Тогда я подумал: мне это кажется. Но последняя череда «подвигов» сборной убеждает, что я видел вариацию на тему «А наплевать!».

Я не футболист. Я актер. Человек темпераментный, нервный, как положено всем актерам, немножко ненормальный. Поэтому эмоции будут превалировать над точечным разбором. Но как раз эмоций-то у нас и не хватает ни в футболе, ни вокруг. Все немножко суховато. Люди, которые заправляют футболом, только хорошо причесываются. Главная их задача – быть причесанными. Они мне напоминают голубей-дутышей. Аккуратные, солидные голуби, с большими грудями. Пользы принести не могут, однако очень представительные. Но ни темперамента, ни куража.

Вот хорошее слово – «кураж». Сборной не хватает куража – нет и в помине. Удали нет. Нет желания. А какая страна – удалая, куражная, может горы свернуть!

Да, они все говорят: «Это честь – выступать за сборную». Но если ты понимаешь, что будешь себя беречь, если ты не выложишься, если не потянешь – откажись! Скажи «не могу». Кто тебя, Андрюша Аршавин, заставляет делать вид, что ты делаешь вид? Ты нам делаешь одолжение? Считаешь нас за совершеннейших, непроходимых футбольных тупиц? Да, мы дилетанты. Но есть и профессионалы. И сейчас дилетанты и профессионалы объединились и мыслят одинаково.

То, что на сегодняшний день творится, – нас обкрадывают. Вы, ребята, делайте что хотите – мы беспомощны что-то сделать. Но мы вас перетерпим! Придут другие, и они будут честнее.

Нельзя простить равнодушие. Пропускать от Катара на четвертой минуте, к десятой теоретически проигрывая – 3:0, если учесть крестовину и штангу, – это позор. Это не выпадение, а полное отсутствие концентрации. Им вообще это не нужно!

Мелькнувшая звездочкой игра против Голландии. Я имел честь в то время находиться за границей, и мы, русские актеры, остановили съемки французского фильма ради этих игр. В Румынии мы заставили всех болеть и поздравлять нас. После Голландии мы были героями. Я это говорю, и у меня слезы наворачиваются.

Нам ужасно не хватает побед! Нам не хватает раскрытых плеч, крыльев за спиной, чтобы чесались, чтобы вылезали из лопаток. Не понимать этого – значит быть просто последними бессовестными существами!

Я не могу припомнить, чтобы я болел против наших. Меня всегда это переворачивало. А сегодня я начинаю относиться равнодушно. Хотя все равно ловлю себя на том, что я надеюсь, верю. Футбол для меня – это право на надежду, которую у меня нельзя отнимать.

Им скоро на пенсию. Их забудут на следующий день после окончания спортивной карьеры. Из нынешних не будет Старостиных и Понедельников, Нетто и Стрельцовых в народной памяти. Но они об этом не думают. В «Лужниках» бежит за сборную Анюков, трибуны свистят. И я вижу – поймала камера, – как он злобно посмотрел на трибуны. Нищие, на предпоследние деньги купившие билет. И Анюков говорит им: вы обязаны! У вас нет выхода. Я у вас единственный. Ты сколько, слесарь, получаешь? А я – миллионы. Это моя р-р-работа, и я буду ее р-р-работать! А дальше он сталкивается с Акинфеевым – и они чуть не подрались. Это что, сборная?!

Я человек театральный и понимаю, как важен коллектив, но его нет. Адвокат не собрал ансамбль. Ему плевать. По-моему, это тренер последнего контракта. Дальше он перейдет на какую-то техническую должность. Он получил сейчас от России столько, что ему хватит. А мы ему не нужны. Он непрофессионал. Его никто не призывает любить Россию, но делай свое дело честно! Ведь в любом случае профессия мстит. Это происходит с перебежчиками и с людьми, пошедшими на компромисс. После Марибора начался закат Аршавина. После неких трансформаций, связанных с Сычевым, исчез тот парень, который тянул за собой всю сборную в Японии. И Быстров еще какое-то время поиграет, но уже не будет Быстровым. Это еще не сбитый летчик... А Аршавин – сбитый летчик. Это всё.

Я отовсюду слышу, что эта защита – лучшая, у нас другой нет. Что значит – нет? Если эта плохая, все равно надо искать. Сколько лет я вижу, как прекрасные разрушители братья Березуцкие не могут отдать пас. Все время – чужому. Значит, тебя устраивают деньги и твое положение в клубе и сборной. Ты не хочешь часами отрабатывать на тренировке этот прием – средний и дальний пас на ход партнеру. Ты не не можешь. Ты не хочешь!

С такой пластикой, как у многих наших футболистов, вообще чудо, что они хоть как-то существуют в футболе. Мне кажется, им всем надо заниматься танцами. Они удивительно некоординированны. Непластичны. Нужен какой-то тренер сальсы, вальса или брейка. Обратите внимание: кто хорошо танцует – тот хорошо играет. Это я по «Спартаку» сужу. Я однажды видел, как они танцевали. И не все бразильцы хорошо танцуют. Кто-то – лучше, кто-то – хуже. Так примерно и на поле.

Я бы, наверное, рад был, если бы поступили, как с биатлонной женской дружиной, когда в процессе эстафеты сняли главного тренера. Хотя я не уверен, что тогда поступили правильно. Было бы неплохо, если бы в перерыве матча с Арменией подошел Фурсенко, сорвал с Адвоката золотой герб России и сказал: «Ты не достоин его носить. Иди отсюда! (Кричит.) Чтоб тебя не было! Спасибо за все, что сделал для «Зенита»!» Тоже ведь Адвокату не хватило духу уйти на подъеме. Когда стало все разваливаться, в слезах улетел.

Трус не может возглавлять команду России. Я отношусь к своей родине, повторю, как к стране удалой и куражной. А он – трус. Он – не осторожный, он трус. Только этим объясняется 4-4-2,
отсутствие замен, ротации. А в последний раз он сделал просто: «Ну, нате вам замены!». И сделал глупо, неправильно, ненужно.

Я не разделяю море оптимизма господина Фурсенко: вторая корзина – это здорово. Такое чувство, что нынешние игроки специально опускают наш рейтинг – им на смену придут молодые, но у них в группе будет Германия, Италия, Испания. Им будет труднее выходить дальше. А эти, сидя на завалинке, на пенсии будут говорить: «Это мы-то были плохими?! Вон они, плохие!» Нынешние не хотят оставлять по себе доброй памяти. Дураки, безбожники. Добрая память помогает жить на том свете.

Я не могу понять: неужели не хочется, чтобы тебя любили?! Неужели хочется ненависти?! Или они привыкают к этому? Говорят: «А, ладно»? Есть, наверное, у них окружение, семья, люди, которые говорят: «Ой ты, мой золотой! Какие вы, Сережа, Андрюша, Дима, классные вообще, как мы вами гордимся!». И они надуваются. А на самом деле это позор. Стыд и срам.

Да, каждый из них может подойти ко мне и сказать: «А если я в игре с Катаром сломаю ногу, ты будешь кормить мою семью?!» Нет, конечно, я не буду кормить твою семью. Но раз ты так боишься травмы, ты некоординированный. Мало тренируешься. Ты беспомощен. Веллитон идет в стык, но сам-то умудряется уворачиваться. А сколько их таких в Испании, в Бразилии? Ну скажите, для чего Бьорндален занимается много лет скалолазанием? Да потому, что ему это помогает в биатлоне не падать на крутых спусках.

У наших напрочь отсутствует желание стать лучшими! Вчерашний однокашник – на «Жигулях», а я – на «Бентли». И этого хватает. А рядом нет старшего, который бы объяснил: «Идиот, твой «Бентли» заржавеет и развалится года через два. Где твой багаж по существу? Нет его у тебя, парень. Не зазнавайся. Продолжай пахать!»

В Интернете есть клипик, как 38-летний Зидан тренируется с «Реалом». Вся команда встала и аплодирует. Ему справа пришел пас – бросились к мячу вратарь и он. И Зидан три раза валял вратаря, а потом «парашютиком» – это было в метре от ворот – перебросил через него мяч в сетку.

А наш Зырянов на вопрос, смотрит ли он чемпионат мира, ответил: «Нет. А зачем?». Парень, ты решил, что все можешь в футболе? Тебе наплевать на профессию. Ты работаешь! Но если брать немецкие или английские аналоги таких футболистов, те действительно пашут. А Анюков твердит: «Вы будете болеть за нас, потому что у вас нет другой сборной». У нас другой нет, ты прав. Но мы можем и не болеть! И ты со злым рабочим лицом будешь абсолютно лишен нашей любви и поддержки.

По Широкову, мы «разучились радоваться». Это вы разучились нас радовать! Роман, ты дай мне радость. Я тебя на руках буду носить. А сейчас – каторга. Те же ошибки, что я видел у наших игроков когда-то, – ни у одного не вижу прогресса. Ужасно жаль Акинфеева. Уж вроде бы у человека есть и характер, и хватка, и талант. Но общее состояние коллектива… Почему Акинфеев начал чудить? Потому что понимает: и это простится, и то.

Хиддинк не был в Москве годами, а при этом всё знал. А Адвокат, казалось бы, больше времени проводит, а ничего не смотрит, ничего не знает. Хиддинк хотел поднимать молодежный футбол. Его с этим обманули. Пообещали – и не дали. А Адвокату и не надо. Я боюсь, что он из тех иностранцев, который, беря что-то от России, отвернувшись, смеется и показывает пальцем на тех дураков, которые ему дают. Валерий Непомнящий будет лучше в сто раз. Вот просто лучше, потому что умнее и преданнее родине.

И наши игроки – как иностранцы. Им плевать. А ведь они на себя этот флаг взвалили. В строю, когда идут в атаку, барабанщик, горнист и знаменосец падают первыми. Дальше знамя подхватывает кто-то другой – и его тоже убивают, потому что очень важно свалить знамя. Вам никто не объяснил, что играть за сборную – огромная ответственность. Они к этому не готовы – получать первыми.

Дайте Олегу Павловичу Табакову поруководить месяц нашим футбольным хозяйством. Он через месяц уйдет – а у нас в футболе будет порядок. В кассы Московского Художественного театра – хвост в пол-Камергерского. Значит, есть спрос. Всё как-то можно организовать.

С ужасом жду ответной игры с Арменией. Если мы вползем на брюхе со второго места через стыковые игры, что будут делать на чемпионате Европы все эти люди? Уважающие себя сборные, играя со слабым соперником, не вкатываются. Они за первые полчаса три-четыре в авоську накладывают, а дальше – в свое удовольствие. Как это сделать? Надо к этому дню готовиться. Надо прийти, сделать свое дело профессионально – и с любовью народной, улыбаясь и обнимая весь мир от счастья, уйти в раздевалку.

Не хотят. Хотят, чтобы всё было как-то гадко. Что, если встречу кого-то из сборников в «Лужниках»? А он протянет руку, узнает меня вдруг? Не знаю, как повести себя. Есть люди, к которым у меня просто личный счет после этих игр. Я не футболист. Но я актер. И я очень хорошо знаю, когда партнер выкладывается или когда отбывает номер, когда он дело делает или когда притворяется. Любой актер обязан читать «второй план». Одно человек говорит, второе думает. И я примерно вижу твой второй план, игрок икс! Я вижу: тебе это не надо! Я, сидящий у телевизора или на трибуне и переживающий, жрущий валидол, тебе безразличен! Ты меня не любишь! Ты меня не уважаешь! Я тебе вообще не нужен! Уйди с поля-сцены! Наберись мужества и уйди!

В перерыве матча в Мариборе после замечаний Хиддинка один игрок сказал: «Ребята, давайте. У меня сегодня нет рывка». (Стукнул по столу.) Ты чего приехал без рывка?! Без рывка ты не нужен! Это тебе кажется, что ты настолько техничен, что без рывка можешь кого-то обыграть на носовом платке. Может, в жизни пару раз повезло. Насмотрелся Зидана – и получилось. А на самом деле не умеешь. Не умеешь, как положено профессионалу, сделать девять из десяти. А потому – уйди, не заслоняй, не мешай. Пусть они будут играть, гореть, стремиться – пусть проигрывают, всё простим! Ну, конечно, не каждый год. Не из года в год. Несколько раз простим. А потом уж давайте побеждать.

P.S.
…А потом был праздник. Назаров выходил на сцену не дважды, как был обязан по программе. Он сыграл под марш «Любовь к трем апельсинам», появившись на сцене с полной сеткой фруктов. Когда его коллега Андрей Рапопорт пел «Песню старого извозчика», Назаров изображал Маруську, и ржал, и обмахивался хвостом. Он спел про любовь пчелы и бабочки. Завел зал под зайцев.

С концерта я выходила с глупыми, совершенно счастливыми глазами. Концерт шел чуть дольше, чем футбольный матч. Когда я зашла в метро, мне захотелось бестолково и бессмысленно закричать: «Ур-р-ра!». Хотелось жить.

"СС"