У двукратного олимпийского чемпиона Бориса Майорова сегодня день рождения. Вспоминаем уже порядком подзабытый факт из его биографии.

Современному болельщику Борис Майоров известен в первую очередь, как капитан непобедимой сборной СССР, не знавшей поражений на чемпионатах мира с 1963 по 1971 год. Как триумфатор двух Олимпиад – в Инсбруке и Гренобле. Как ветеран хоккейного «Спартака». Как, наконец, известный телекомментатор. Финские любители хоккея чтут его, как тренера, выведшего в чемпионы страны столичный «Йокерит»…

И только поклонники «Спартака» с 50-летним стажем помнят, что он когда–то бился за клуб не только на льду, но и на «газоне». И уж совсем немногие знают, что за Майорова-игрока в 1961 году развернулось чуть ли не сражение между федерацией хоккея СССР и начальником футбольного «Спартака» Николаем Старостиным…

В день рождения великого спортсмена «Советский спорт» решил открыть именно эту страничку из его биографии. Малоизвестную или уж, как минимум, порядком подзабытую.

- Я до сих пор люблю футбол До сих пор не могу отдать предпочтение – то ли футбол, то ли хоккей, - признается, вспоминая о тех событиях сам Борис Майоров. - Конечно, жизнь так сложилась, что я известен как хоккеист. Но футбол до сих пор люблю, с удовольствием смотрю. Хожу, правда, крайне редко на стадион. Но по телевизору не пропускаю.

- Приходилось слышать, что на вас даже Старостин в свое время обижался – за то, что вы не пошли к нему в команду.

- Дело в том, что в футбол меня приглашали, начиная с 1958 года, еще тогда тренером был Николай Алексеевич Гуляев. Правда, я поздно начал играть в организованный футбол, в 17 лет. А так практика в основном во дворе была. Но я отказывался. Я в то время уже играл в хоккей в команде мастеров. Учился в институте на дневном отделении – Московский авиационно-технологический институт. Не было времени заниматься футболом, хоккеем, учиться в институте. Поэтому я отнекивался. А в 1961 году я защитил диплом и вроде раскрепостился. Лето, июнь, делать вроде нечего. И я Владимира Александровича Степанова, директора футбольно-хоккейной школы городского совета «Спартака», попросил, чтобы он предупредил дубль, что я готов играть за команду мастеров.

Судьба сложилась так, что я только два матча сыграл в основном составе. Потом скандал подняла федерация хоккея Советского Союза – игрок сборной играет у вас в футбол!К тому времени уже пошло четкое размежевание – или одно, или другое. В те же годы играли и в футбол, и в хоккей с мячом Вячеслав Соловьев и Валерий Маслов. Там сезон с декабря по март включительно. А у нас в те годы сезон начинался в конце сентября и заканчивался в апреле. Совмещать было невозможно. Поэтому мне предложили выбрать. Николай Петрович Старостин сказал: если ты остаешься в футболе, мы за тебя будем бороться.

- И с его легкой руки вы даже сыграли за основной состав «Спартака» с «Кайратом» и «Пахтакором»?

- Да. Это был июнь 1961 года.

- Как к вам отнеслись футболисты?

- Замечательно. До сих пор у меня прекрасные отношения. В те годы в команде были Анатолий Крутиков, Геннадий Логофет, Толя Масленкин, Борис Татушин, Юра Фалин, Хусаинов Галимзян, Валерий Рейнгольд, Виктор Чистяков и так далее. Пока я был в команде, в это время собралась сборная Советского Союза, жила на сборе. И Игоря Александровича Нетто не было в «Спартаке». Анатолий Исаев, Анатолий Ильин – с ними я в течение двух недель контактировал. До сих пор, когда встречаемся, мне иногда кажется, что они меня принимают за своего.

- Какая позиция вам досталась на футбольном поле?

- Я играл правого крайнего. Система была 4-2-4. Эта система внедрилась в наш футбол после чемпионата мира 1958 года в Швеции. Ее продемонстрировали бразильцы. Стали чемпионами мира. Я играл на фланге.

- И вам действительно с футбольных трибун кричали «Шайбу!»?

- Когда публика увидела меня на футбольном поле, уже известного как хоккеиста, который уже отыграл один чемпионат мира 1961 года в Швейцарии... Кто-то стал кричать: «Боря, шайбу!» Со слова Озерова, вроде бы после этого и пошел этот клич «Шайбу, шайбу!». Переместившись с футбольного стадиона на ледовые арены.

- Культура боления у спартаковских трибун тогда была выше?

- Болельщик был тогда другой. На трибуне сидели, болели за «Спартак», рядом сидит человек в военной форме, болеет за ЦСКА. И абсолютно мирно они друг с другом общаются. Никакого антагонизма. Никаких криков, никакого мата. Культурно-спортивная обстановка на трибуне. И на футболе то же самое было. В «Лужники» на футбол ходили по сто тысяч. И никаких эксцессов.

- Когда начали происходит жесткие противостояния?

- Боюсь точные сроки назвать. Но я бы, как один из методов борьбы, отменил бы все эти фанатские сектора. Хочешь болеть – вот тебе касса, приходи, покупай билет, садись на трибуну, сиди и болей…

оставлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи!