Комбар рассказал историю про телевизоры: «Была у Кононова заморочка с атакующим футболом. Прямо как пропаганда. На базе висели телевизоры – и Кононов попросил администратора, чтобы там всегда шли нарезки матчей «Спартака» 70-х, 80-х, 90-х – когда был атакующий футбол. Это вечно было фоном. Он нам постоянно говорил про комбинационный футбол, рассказывал, как в него раньше играли». 

Я полностью подтверждаю историю и согласен с посылом Димы – именно так все и было. Только нужно копнуть чуть глубже. Важно понимать, что как бы комично все это ни смотрелось, Олег Георгиевич старался от души. Он искренне верил, что эти вещи сработают.

Ни в коем случае сейчас не пытаюсь выгораживать и оправдывать Кононова – у него ничего не получилось, это всем очевидно. Задача другая – попробовать объяснить, что именно он делал, как он это видел, какие попытки исправить ситуацию предпринимал. Потому что делал он многое – даже пытался ломать себя и меняться. 

Ладно, хватит общих слов – сейчас на примерах и конкретике все объясню.

* * *

Кононов ушел после матча с «Оренбургом» – никогда не забуду его перед игрой на завтраке. Уставший человек в спортивном костюме, с потухшими глазами и бледно-зеленым лицом. Он просто сидел и смотрел в одну точку. Я тогда подумал: «Кажется, это все».

Я специально начал с конца, чтобы вы лучше почувствовали контраст. Кононов приходил в «Спартак» очень уверенным и свежим, всегда в пиджаке, смотрелся солидно. Общекомандные ощущения были такие: «Ни фига себе, вот это тренер пришел».

Помню, на старте его работы разбирали матч с «Рапидом» в Лиге Европы: там мы первыми забили, побежали все радоваться. Кононов сказал: «Это не дело. Нужно не радоваться, а брать мяч и забивать еще. Давайте, чтобы с «Локомотивом» в первом тайме сразу три забили». Мы забили два, а он сказал: «Молодцы, но чуть-чуть не хватило». 

У Кононова мы тренировали Ферги-тайм. Он говорил, что надо сминать соперника в последние десять минут. Бежать, атаковать, колотить. Отрабатывали так: брали участок до линии штрафной, а по ширине все поле использовали. Делали много аутов, навесов, прострелов – все динамично, быстро, агрессивно. 

Воспринимали как надо – нас даже вдохновляли такие вещи. Знаю, что болельщики удивляются: как Кононов с его стилем общения может управлять командой, как его вообще воспринимают? Я бы точно так же думал, если бы в моей карьере не было Валерия Непомнящего. Человек никогда не повышал голос и сразу сказал: «Ребят, я не буду кричать. У меня есть лучшее наказание для футболиста – оставить его на скамейке. Этого достаточно». И когда игрок что-то не выполнял, Непомнящий просто добродушно показывал, что тот останется на скамейке. Поэтому харизматичным можно быть по-разному – главное, доказывать делом и быть собой.

Кононов не сомневался, что построит здесь атакующий и комбинационный футбол. Поэтому так уверенно говорил об этом в интервью и на пресс-конференциях. Нас он тоже настраивал так с первого же дня – почти сразу появились те самые телевизоры со спартаковским футболом. Мне было интересно: как тащил Дасаев, как забивал Черенков – раньше в таком количестве не видел. Для кого-то это было вообще чем-то новеньким – некоторые игроки, особенно легионеры, в принципе не видели этого. 

Однажды после командного обеда Кононов сказал: давайте сейчас все вместе споем гимн «Спартака». И просто мы встали в круг, начали петь гимн «Спартака». Он еще это все на телефон снимал. Да, выглядело как секта, но нас не смущало – наоборот, казалось прикольным, что объединены вокруг какой-то идеи. Еще Кононов говорил, что всегда надо думать о максимуме. Если мечтать о победе в Лиге чемпионов, тогда Лига Европы будет нам по силам, выиграем ее. 

Я это сейчас рассказываю не для того, чтобы посмеяться, а чтобы показать, как Олег Георгиевич на самом деле много работал и чего только ни придумывал. Однажды он собрал жен. Моя Катя так описала встречу: «Приятный дяденька, сказал, что наша роль очень важна, что мы тоже участвуем в общем деле, что будем раз в месяц собираться, делиться мыслями». 

Другое дело, что тимбилдинг полезен тогда, когда он изредка. Олег Георгиевич реально хотел же как лучше, хотел нас объединить, но давал этого слишком много. Например, после каждой игры мы всей командой сидели на стадионе – там специально оборудовали комнату под фуршетный зал. Первые два раза было классно, но потом надоедало. Мы хоть все и дружим, но все равно как-то поделены на компании, кто с кем ближе общается. В общем, получалось так, что на третий раз люди ехали уже не в кайф, просто сидели там, потому что так надо.

На этих посиделках тамадой всегда был Леонид Федорович Трахтенберг. Как-то он передал слово девушке Луиса Адриано – Кате Дорожко. Она начинает: «Я учусь на спортивного менеджера и хочу сказать, что играли вы сегодня плохо…» Мы с Жаником Ананидзе переглянулись: все это сейчас реально происходит? Она продолжает: «Играли вы сегодня плохо, надо срочно прибавлять». Адрик сидит и ржет, а она и дальше рассказывает свое видение. Мы говорим Трахтенбергу: «Федорыч, давай в следующий раз кого-нибудь поэкспертнее спикером назначать».

Или баллы, которые мы получали на тренировках. Делали всякие упражнения, а потом аналитик Миша Кожевников считал очки за выполнение. В конце месяца выводилась таблица, последние десять оплачивали счет в ресторане. Классная же идея? Классная. На тренировках такие зарубы были первый месяц! Только потом все привыкли и сразу начали говорить: «Блин, баллы эти задолбали». 

То же самое с тренировками – Кононов постоянно вводил интересные и неожиданные упражнения, играли в футбол в трое ворот, забивать надо было разными ударами. Или мы выходим на поле, а он говорит: «Три!» Надо было резко по трое соединиться, кто оставался один или кто объединялся вчетвером – отжимания. Было прикольно, но на десятый раз уже надоело. 

Кононов говорил Айртону учить одно русское слово в день. Не сказал русское слово – проходишь коридор. Это классно, когда такой аттракцион раз в две недели, а когда ты его гоняешь с этим каждый день, уже ни ему, ни команде не интересно. 

В день или за день до игры Кононов просил Трахтенберга рассказывать команде какую-то историю о «Спартаке». Вспоминаю лицо Шюррле в эти моменты – оно прямо кричало: «Что тут вообще происходит». А Кононов кайфовал от этого, через Федоровича он хотел донести до команды какие-то важные исторические вещи.

При этом в команде долго было все хорошо – нас не надломило даже то, что заняли 5-е место и не попали в группу Лиги Европы. Да, игры не получалось, но все было спокойно. До тех пор, пока не ушли лидеры – Глушаков, Комбаров, Фернандо, Луис Адриано, Зе Луиш.

Уход Зе – это была прямо трагедия. Он стоял и ревел, а мы вместе с ним. Зе проходит коридор, у него реально слезы. Я с трудом себя сдерживал, чтобы тоже не заплакать.

Здесь-то все и пошло вниз. Хотя тогда сначала было несколько побед в чемпионате, ЦСКА обыграли, в Лиге Европы раунд прошли. 

Когда все стало плохо, Кононов затеял перемены. Схемы другие пробовал, от ворот иначе стали разыгрывать, начались какие-то шараханья. Возможно, еще и от давления – вы же помните, сколько критики в его адрес было от болельщиков и в медиа. 

Плюс он пытался измениться сам, стать брутальным, как тот же Каррера. Я не знаю, то ли сам он пришел к этому, то ли ему кто-то сказал: «Будь злым, тогда все перевернешь». Кононов, например, кулаками по столу стучал, ногой по лавке мог двинуть, но мы же видели, что это не он, что он не настоящий. Естественно, игроки все это не воспринимали. 

Но я бы и здесь отметил старание Кононова все исправить – он правда делал все, что мог, бился до последнего.

Была еще и другая проблема – прессинг. Кононов хотел прессинговать весь матч, а мы просто не умели. Он часами на теории объяснял, но невозможно так быстро научиться, так быстро прокачаться физически. Мы просто не понимали, что делать. Тупо бежали вперед, а нас обрезали. Сейчас Тедеско показывает, как именно должен проходить прессинг. Когда от восьмерок, когда от крайних защитников, когда от нападающих. Изначально Тедеско говорил: «Я могу ночью разбудить вас, а вы должны понимать, как надо действовать при прессинге и куда бежать».

При этом, думаю, тот прессинг, что сейчас есть у Тедеско, как раз при Кононове и начали закладывать. Чепзанович – тренер по физподготовке – как раз пришел при Кононове и стал проводить большую работу в тренажерке. Только, к сожалению, Олег Георгиевич не смог донести до футболистов свое видение, а команда еще не была готова физически к такой игре.

Когда мы вошли в отрезок с четырьмя поражениями подряд и проиграли «Уфе», Кононов пытался нас взбодрить. Говорил: «Ребята, мы на правильном пути, не должны сдаваться, нужно продолжать». Это больше напоминало лозунги, уже никто не верил, что ситуацию можно исправить. 

Здесь мы возвращаемся в начало текста и состояние Олега Георгиевича перед матчем с «Оренбургом» – честно, я переживал, как бы со здоровьем у него не было бы проблем.

Самое жуткое было, когда весь стадион – от взрослых до детей – начал кричать: «Иди на ###, Кононов Олег». Мне правда было стыдно за то, что происходит. Не заслужил Кононов всего этого, не заслужил унижений таких – да, ничего не получалось, но он бился и старался до конца. Да и если бы не старался, ну не должно такого быть. Он никого не убил, не предал никого – просто то, что он делал, не дало нужных результатов. 

Я в тот момент понял, что сейчас в раздевалке что-то будет, так продолжаться просто не может. Мы зашли, там был один человек, он скрестил руки – типа все. Дальше пришел Кононов, что-то сказал нам, а потом обратился к Томасу Цорну: «Оберегайте своих футболистов и тренеров, чтобы такого больше не было». 

Честно, у меня остался осадок, что с тех пор с ним даже не пообщался. Сложно объяснить, почему не позвонил. Как-то неудобно было – возможно, чувствую какую-то вину, что мы не смогли ему чем-то помочь. Возможно, через этот блог мне удастся донести до него свою благодарность за огромные старания, которые он прикладывал.

оставлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи!