Высоцкий:Снег скрипел подо мной,
Поскрипев, затихал,
А сугробы прилечь завлекали.
Я дышал синевой,
Белый пар выдыхал —
Он летел, становясь облаками!
И звенела тоска,
Что в безрадостной песне поётся,
Как ямщик замерзал
В той глухой незнакомой степи:
Усыпив, ямщика
Заморозило жёлтое солнце,
И никто не сказал:
"Шевелись, подымайся, не спи!"
Тот ямщик-чудодей
Бросил кнут и — куда ему деться:
Помянул о Христе,
Ошалев от заснеженных вёрст, —
Он, хлеща лошадей,
Мог движеньем и злостью согреться,
Ну а он в доброте
Их жалел и не бил — и замёрз.
Поскрипев, затихал,
А сугробы прилечь завлекали.
Я дышал синевой,
Белый пар выдыхал —
Он летел, становясь облаками!
И звенела тоска,
Что в безрадостной песне поётся,
Как ямщик замерзал
В той глухой незнакомой степи:
Усыпив, ямщика
Заморозило жёлтое солнце,
И никто не сказал:
"Шевелись, подымайся, не спи!"
Тот ямщик-чудодей
Бросил кнут и — куда ему деться:
Помянул о Христе,
Ошалев от заснеженных вёрст, —
Он, хлеща лошадей,
Мог движеньем и злостью согреться,
Ну а он в доброте
Их жалел и не бил — и замёрз.