— Вы пьяны, — стюард в ушанке не пускал болельщика «Спартака» к сектору, а парень в красно-белом шарфе отказывался понимать слова. 

— Как? – удивлялся он, оперируя своей логикой. — Ты что, реально думаешь, что в такой холод от меня пахнуть не должно?!

Мороз в этот день не то чтобы колол и щипал, но ветра при минус пяти хватало, чтобы продрогнуть не только мгновенно, но в перспективе даже болезненно. И если вы хоть когда-нибудь бывали на соревнованиях по лыжным гонкам или биатлону, то должны понять негодование конкретного зрителя матча «Урал» — «Спартак». 

Во-первых, в Екатеринбурге стояла идеальная погода для январских этапов Кубка мира где-нибудь в Рупольдинге или Оберхофе. Бесснежный, лёгкий мороз, дымка от тысяч разгорячённых людей и блестящие от света прожекторов сосульки – всё это непременные атрибуты зимнего спорта. 

Во-вторых, трибуны здесь также не утеплены и возведены из временных металлических конструкций. Только на биатлоне в Европе сидеть на заледенелых лавочках не пытаются даже бабушки, а в Екатеринбурге можно купить специальную подкладку в цветах «Урала» — всего за 300 рублей.

В-третьих, и здесь, и там люди заполняют стадион и надеются получить удовольствие от процесса, несмотря на погоду.

Единственное отличие — в антураже. В Германии, Австрии, Словении, Финляндии и любой другой стране вас не только не остановят за «запах», но и проводят в один из огромных шатров за дополнительной порцией алкоголя. 

— Если ты не выпьешь, то заболеешь! – просто объясняют организаторы вида спорта, официальный напиток которого – крепкий глинтвейн. Только на его продажах за выходные организаторы этапов делают большие деньги. 

>

Но в России же, как известно, борются за здоровье нации. Здесь зимой не то что не наливают, но и не пускают на трибуну, если ты согрелся до того. Здесь не играют в футбол летом, чтобы можно было закаляться (точнее, заболеть) зимой. Здесь никто не расстроится, если ты два часа просидишь на ледяной сидушке. И здесь запрещают проводить матчи в семитысячном манеже, потому что «там душно», не то что в свежие минус пять. 

И вопрос здесь вовсе не к «Уралу» — в клубе и так делают максимум: развивают школу, строят крытые стадионы, держат стадионную территорию в чистоте, а натуральный газон сохраняют зелёным, ровным и даже продают злосчастный безалкогольный глинтвейн – просто законы, регламент и даже календарь созданы у нас не для того, чтобы человек наслаждался футболом. Знаете, например, сколько ещё матчей будет сыграно в Томске до зимней паузы? Четыре! Как и под чем на всё это можно смотреть и за что играть – непонятно.

Хорошо, в Екатеринбурге построят стадион к чемпионату мира -2018, но что ещё футбольного дадут этой бОльшей части России?! Кто построит манежи в Томске, Новосибирске, Перми, Хабаровске? Кто хоть раз пригласит сюда сборную? Кто защитит болельщиков от холода? То есть нефть и газ этих регионов заслуживают быть в большом футболе, а люди – нет?! 

В этих условиях само присутствие болельщиков на трибунах, 8 тысяч местных, 1,5 тысячи москвичей, прилетевших ради своего клуба, – уже доказательство того, что у нас футбольная страна, которая просто нуждается в нормальном распределении этой самой популярной игры.

Забавно в таких условиях смотрятся и футболисты с тренерами. Особенно интересно следить за Массимо Каррерой. Если в первом тайме он бодро бегал в пиджаке, то во втором надел пальто.

— Не думал, что будет так холодно, — ёжится итальянец.

Роман Павлюченко, переехавший в «Урал» в начале сезона, напротив, любит морозы. Его заснеженный «Порше», припаркованный напротив того самого манежа, где нельзя играть, – как раз лучшая иллюстрация нашего футбола. 

Роман, кстати, перед матчем вспоминал о морозе в большом интервью клубному сайту «Урала».

«Однажды в Лондоне выпало много снега, прямо по колено. Для англичан это что-то невероятное, — рассказал Павлюченко историю из времён «Тоттенхэма». — Они даже на машинах из дома не выезжают, потому что зимней резины ни у кого нет. И вот однажды поле засыпало так, что даже тренировку отменили. Мы просто играли в снежки. У Джермейна Дженаса была машина – тёмно-зелёный «Астон Мартин». Когда он ушёл в тренажёрный зал, мы взяли ключи, слепили снеговика и посадили на переднее сиденье. Вот он переоделся, вышел к машине, а там такое. А так – я всем показал, как надо в снежки играть».

В снежки неплохо играли и фанаты «Спартака», забросавшие Николая Заболотного так, что он обратился за помощью к судье. А вот у Павлюченко с точностью было хуже. 

Роман хоть и был неожиданно лёгок, активно открывался и участвовал в атаках, но три полумомента в первом тайме не реализовал и любимый клуб не огорчил. 

— «Спартак» — это моё, — объяснял Роман. — В детстве за него болел, всегда хотел играть именно в этом клубе. Бог дал мне такой шанс. Я провёл там шесть лет, забивал много, приносил, думаю, радость болельщикам. До сих пор смотрю матчи, потому что реально полюбил «Спартак». Этот клуб стал моей второй семьей.

Павлюченко, который чуть ли не чаще всех в РФПЛ бьёт по воротам, стал большой удачей для «Урала», забивая не только голы, но и привлекая болельщиков. 

Если говорить о «Спартаке», то команда делает то, чего не удавалось в предыдущие сезоны.

Во-первых, не скисает после первой неудачной серии.

Во-вторых, выигрывает в неочевидных матчах с аутсайдерами в отсутствие лидеров.

В-третьих, не обращает внимания на эпизоды, когда судья в спорных эпизодах принимает сторону соперника.

В-четвёртых, тренерские решения Карреры действительно меняют ход игры. Мельгарехо забивал гол после перевода парагвайца в нападение и трансформации схемы в игру с тремя опорниками. 

В-пятых, команда лидирует на протяжении 8 туров – а такого не было с последнего, чемпионского 2001 года. И это даже хорошо – ведь, учитывая особенности нашей футбольной страны, «Спартак» должен быть сильным.

оставлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи!